Нам четыре года!
Рассказываем про свои достижения, сложности и как выглядит свобода слова в глазах редакции.
15 марта изданию NOVA24 исполняется ровно 4 года с момента запуска. За это время с нами произошло многое: мы запускали и закрывали проекты, создавали новые форматы и тренды, достигали огромных показателей за короткие сроки, обзавелись «фанатами», хейтерами и фейковыми аккаунтами, а, возможно, и врагами, но сегодня мы хотим вспомнить ключевые моменты за последний год.
Соцсети и верификация
Одним из наших важных достижений за последний год стали наши странички в соцсетях: мы запустились в TikTok, завели новый аккаунт в Instagram, возобновили работу на YouTube и многократно увеличили количество подписчиков в Telegram-канале LIVE. Показатели в созданном нами видеоформате «новости у стены», который после стал трендом в новостном узнете, превзошли наши ожидания: ролики стали набирать миллионы просмотров, они вышли за пределы Узбекистана и стали «крутиться» не только в СНГ, а в Европе и Америке. Наградой за нашу работу стали наши подписчики, для привлечения которых, к слову, мы не покупали рекламу, и еще, конечно, серебренная кнопка от YouTube, которую мы получили первыми в Узбекистане в русскоязычном сегменте. Мы стали самым крупным сообществом с 496К подписчиков, набрав за год более 200 млн просмотров.
Как уже упоминалось, мы часто сталкивались с фейковыми дубликатами наших аккаунтов на многих площадках: иногда в них просто дублировали наш контент, а иногда нашим именем пользовались мошенники. С этим приходилось бороться точечно, методично, кропотливо, но тщетно. Добиться, скажем, в Telegram удаления аккаунта на основе авторских прав почти невозможно, прекратить рекламируемую в приложениях мошенническую схему с использованием лиц наших журналистов и нашего имени — тоже. Поэтому важным для нас событием в сентябре 2023 года стала верификация каналов в Telegram, которая помогает пользователям удостоверится в подлинности ресурса.
Цитируемость
С цитируемостью в Узбекистане довольно сложно: паблики предпочитают просто воровать эксклюзив и не только, выдавая за свой контент, а СМИ чаще предпочтут сослаться на паблик, чем на конкурирующее издание, или попросить пресс-секретаря продублировать информацию. Мы столкнулись с такой системой, когда пришли в эту сферу, но добиться цитируемости все-таки смогли. Абы как, конечно, зачастую коверкают наше название, поэтому пользуясь случаем, отмечу, что мы не «Нова уз», а все-таки NOVA24.
Здесь отдельно хочется остановиться на нашем канале LIVE. Когда мы его открыли еще в 2021 году, мнения разделились на два лагеря: одним очень понравился этот новый для Узбекистана формат, кому-то не хватало подробностей. Но на всем пути этого проекта чаще всего мы слышали, что формат удачный: большой сегмент людей попросту не хочет детально вдаваться в подробности каждого события. Эти отклики мотивировали продолжать работу проекта, вопреки тому, что мы не могли его монетизировать и долгое время набрать большую аудиторию. Но за последний год количество подписчиков органически увеличилось в 4 раза, появился большой процент цитируемости, а главное, мы видим, что его читает довольно много людей, принимающих решения.
Чаще всего, конечно, нас цитируют иностранные СМИ, когда пишут новости об Узбекистане. Хорошим по этой части примером стала ситуация с ночным взрывом на складе в Ташкенте. Официальной информации об инциденте до утра почти не поступало, слухи были то одни, то другие, и нашему корреспонденту удалось первым попасть на место событий и прояснить ситуацию. В тот день наша информация появилась почти в каждом русскоязычном СМИ, которое говорило про Узбекистан и это событие.
Свобода слова
Говоря о свободе слова в Узбекистане, многие подчеркивают положительную динамику, связанную со сменой президента, и это вполне оправданно. Но, если брать в учет период с 2020 по 2024 год, в который работало наше издание, наверное, не хочется делать таких радужных заключений. В последние годы Узбекистан поднимался и опускался в рейтинге свободы слова, говорилось много слов о ее необходимости, президент не раз делал высказывания, поддерживающие работу СМИ, менялся закон, но, если говорить о внутренней кухне, о том, как это работает в редакциях, то можно однозначно сказать, что есть много моментов, которые огорчают журналистов и делают их профессию очень сложной, а иногда даже опасной.
Еще в 2021 году мы писали, что звонки по поводу материалов были редкими, а фраза «удаляйте» сменилась на «не могли бы вы это пересмотреть», но ради справедливости стоит отметить, что тогда нашему изданию был всего год, госорганы по большому счету не воспринимали нас всерьез, кто-то мог попросту даже не увидеть критику в свой адрес. В последний год ситуация изменилась кардинально.
Просьба или даже требование удалить материал, наверное, не участились, по большей части они звучат из уст представителей региональных ведомств, которые, видимо, еще не поняли, что интернет помнит все. Зато исправить заголовок или изменить подачу просят довольно часто. Чаще всего работники пресс-служб боятся, что новость в «неприятном виде» увидит руководство или тот, кто стоит еще выше и все это вызовет ряд проблем. Однажды в редакцию даже прилетел вопрос «Почему такая подача?», который, признаться честно, нас ошарашил и навел на мысль, что госорганы стали забывать, что одна из основных функций СМИ — критиковать неудачные, неоднозначные и необоснованные решения. Власти, кстати, вероятно, пытаются идти в ногу со временем и следить за трендами, на что указывает оправдание критики в свой адрес фразой, что «СМИ и блогеры гонятся за хайпом, просмотрами и подписчиками», забывая, что сами гонятся за «галочками», а не результатами.
И несмотря на вышеперечисленное, на увеличившееся количество журналистов и блогеров, которых привлекли к ответственности, самым страшным все же является ограничение на огласку, которое нам периодически пытаются установить. Интересно, что к этому прибегают рекламные агентства (даже вне рабочих контрактов, хотя и такое мы не приветствуем), которые заниматься этим более неправомочны, чем другие. История про рекламные агентства в медиа, конечно, отдельная и, к сожалению, особенно неприятная: появилась некая тенденция заводить СМИ при агентстве, тем самым, подрывая здоровую конкуренцию среди изданий по части рекламы. Есть ли у нас прямые доказательства и готовы ли мы их предоставить? Мы бы не стали этого делать, даже если бы они были, ибо погоня за разоблачением уже на плечах «Большого брата».
Сложности
Работа некоторых пресс-служб частенько оставляет желать лучшего: мы все так же встречаем дежурные отписки вместо информативных ответов, хотя это все же не так плохо на фоне тайной пресс-конференции для выборочных журналистов, куда нас предпочли не приглашать.
Все чаще представители госорганов стали говорить о чести и достоинстве, за которые они так беспокоятся, забывая, что юридически они могут быть только у обычного человека, как личности, а не у госслужащего, которого можно и нужно критиковать, если он плохо выполняет свою работу, если его слова или действия не соответствуют принципам, которых он должен придерживаться на своем посту. Тут стоит вспомнить и про вводимый закон, запрещающий распространять фото или видео, «порочащие честь и достоинство» сотрудников правоохранительных органов. Есть вещи, которые вызывают очень много вопросов, но конкретно этот проект, их не вызывает совсем, а скорее показывает, насколько плохо работают уже существующие законы, если государство хочет дополнительно защитить своих работников, ущемляя права людей и лишний раз подрывая к себе доверие.
Словом, появилось много разных понятий, юридически или неюридически сковывающих журналистов. Иногда посты, привлекающие внимание к случаям издевательства над животными для привлечения виновных к ответственности, могут быть квалифицированы как пропаганда насилия; иногда приходится лезть в толковый словарь, чтобы доказать правильность подобранных слов, объяснять, почему нельзя поставить заголовок из пресс-релиза или заменить фотографию, где у героя не такое сердитое лицо; в тысячный раз отвечать на вопрос «Почему вы журналисты говорите только о плохом?»; неделями ждать ответ на запрос и получать письмо в стиле «вы получите ответ» или выписку из общедоступных законодательных актов.
Конечно, в общем и целом, в Узбекистане довольно справедливо прописаны законы, регулирующие работу журналистов. То, как это контролирует государство, нельзя назвать избыточно строгим, оно всегда предупредит, если ты делаешь что-то не так, но подмена понятий у отдельных людей, попытки оказывать давление, конечно, непрямое, усложняют наш труд.
Если подытожить, то за последний год случилось много «плюсов» и «минусов», и мы в этой бешеной череде событий, как на кардиограмме, старались сделать Узбекистан чуточку лучше, ведь в этом и есть наша работа.
Главный редактор NOVA24,
Юлия Цой
